Обладать завидным красноречием, всегда побеждать в споре, непринужденно быть в центре внимания, заручаться поддержкой или просто ясно делиться своим мнением, это ли ни мечта каждого из нас?
Возникшее в эпоху античности с её Периклом, Сократом, Цицероном и Цезарем, в нашу информационную эпоху ораторское искусство находит самые разные применения — от преподавательской деятельности до политики.
Особенно показателен пример Демосфена, который несмотря на физические недостатки, с помощью долгих и упорных тренировок своего мастерства, добился мировой известности наряду с Александром Македонским. Не все рождаются с «языком без костей», обладая всеми необходимыми ораторскими качествами.
Как и в любом искусстве важна кропотливая работа над оттачиванием собственных навыков, художники работают над штрихами и мазками, музыканты часами наигрывают гаммы, а искусный оратор улучшает качественное и содержательное восприятие своей речи аудиторией.
Настоящий оратор словно «дирижирует» слушателем, кратковременным изменением интонации способен увлечь за своим потоком мыслей и не отпустить.
Отличные статьи, с которыми желательно ознакомиться:
История риторики от Средневековья до эпохи Ренессанса
Возрождение
В XVI веке, в период, отмеченный огромным ростом интереса к созданию народной риторики для удовлетворения нового самосознания в использовании родных языков, французский философ Петрус Рамус и его последователи просто завершили зарождающуюся фрагментацию риторической теории, утверждая должности как отдельные специальности.
Изобретательность и предрасположенность были приписаны диалектике, к тому времени в значительной степени молчаливому искусству спора, которое в Рамистской системе ставило на первое место самоочевидные аксиоматические утверждения.
Память рассматривалась не как вопрос создания звуковых эффектов для улучшения запоминания идей оратора, а как вопрос эффективного расположения, так что отдельное внимание к памяти исчезало.
Ораторское искусство и произношение считались единственными двумя должностями, присущими риторике, и они подвергались особому порицанию.
Ораторское искусство, или стиль, стало центром риторической теории, и в руках Рамистов оно занималось почти исключительно фигурами речи. На самом деле, сильный акцент на фигурах речи развивался с позднего Средневековья.
При ответственном обучении, как лингвистические позы, позы, жесты ума в противостоянии внешней реальности, фигуры служили полезной цели; и в образовании эпохи Возрождения они широко использовались, как и в современной манере, в интерпретации или анализе дискурса.
Менее ответственно преподанные, фигуры стали просто украшением, как метафора у Аристотеля. В системе Ramistic, цифры колебались между служением в качестве аргументов и выступающей в качестве внешнего украшения.
Фигуры речи снискали себе еще большую дурную славу в новой культуре Возрождения, которая отличалась не только энтузиазмом к печатному разговорному языку в “простом” стиле, но и растущим недоумением по поводу доктрин страстей.
В течение столетий риторы учили фигурам речи как средствам «усиления» идей, чтобы они могли апеллировать к страстям аудитории. У Рамуса риторика отбросила свои принципы усиления, оставив страсти для обсуждения главным образом «философами-моралистами», которые горячо сражались за то, какие страсти были ординарными, а какие-нет.
В конечном счете, сами страсти стали субъектами или объектами новых ученых, которые оторвали их от моральной или религиозной догмы.
Лишь в конце XVIII века доктрины страстей вновь оказались в поле зрения ритора; однако в то время эти фигуры рассматривались не столько как призывы к страстям аудитории, сколько как проявления психологии автора или оратора—или, используя метафору, использованную ранее, как места на карте его ума.
Другая часть фрагментированной Рамистской риторики, произношение или действие, редко упоминалась в эпоху Возрождения; она еще не была доведена до совершенства, это было оправдание Рамистов.
Первый реальный толчок к научному изучению английского устного языка был дан в начале XVII века Фрэнсисом Бэконом, который, касаясь риторики в своих работах, призвал к научному подходу к изучению жестов. Рамисты создали контекст, в котором призыв Бэкона будет иметь особую силу и значение.
Хирология Джона Булвера (1644) была первой работой, которая откликнулась, и вслед за ней появилось множество исследований физического, невербального выражения идей и страстей, включая работы Чарльза Дарвина и Александра Мелвилла Белла в 19 веке и современные труды по “молчаливому языку” американского лингвиста Эдварда т. Холла.
Традиционная риторика
Традиционная риторика ограничивается понятиями и терминами, разработанными риторами, или риторами, в классический период Древней Греции, около 5-го века до н.э., чтобы научить искусству публичного выступления своих сограждан в греческих республиках и, позже, детям богатых при Римской Империи.
Публичные выступления считались высшим достижением образования, а риторика была в центре образовательного процесса в Западной Европе на протяжении 2000 лет.
Конечно, в столь давней традиции произошли незначительные изменения в акцентах, и долгое время даже написание писем входило в сферу риторики; но она последовательно сохраняла свой акцент на обучении, на наставлении тех, кто хотел начать общение с другими людьми.
Современная риторика
Современная риторика переключила свое внимание на аудитора или читателя.
Литературная критика всегда заимствовала из риторики стилистические термины, такие как антитеза и метафора были изобретены классическими риторами.
Современная риторика-это гораздо больше, чем набор терминов. Точка зрения, с которой он рассматривает текст, отличается от точки зрения других дисциплин.
История, философия, литературная критика а социальные науки склонны рассматривать текст как своего рода карту авторского сознания на ту или иную тему.
Риторы, привыкшие к своей традиционной дисциплине рассматривая коммуникацию с точки зрения коммуникатора, рассматривайте текст как воплощение намерения, а не как карту.
Забота об аудитории, о намерениях и структуре является признаком современной риторики. Она так же связана с процессом интерпретации, или анализа, как и с процессом творения, или бытия.
Современные риторы отождествляют риторику скорее с критической перспективой, чем с художественным произведением. Они оправдывают распространение своих интересов на другие литературные области на основе изменения мышления о природе человеческого разума.